Фик, написанный по моей заявке.

[dianar]

А мне достался замечательный фик! Я очень люблю читать такие истории!





Secret Diaries



Author: Amari-Sugizo

E-mail: [e-mail]

Genre: romance

Rating: PG-15, наверно…

Fandom: j-rock, "L'Arc~en~Ciel"

Pairing: Hyde/Sakura

Задание от Aiko: L'Arc~en~Ciel: Хайд/хоть кто Фики авторские, не стеб, желательно angst/romance, рейтинг от PG-15 и выше, желательно позитивный конец.



"Сегодня я не могу смотреть на тебя. Невозможно находиться рядом с тобой и ребятами, болтать ни о чем или репетировать – как будто это обычный день. Для других – да, обычный. А я не могу и представить, что сейчас увижу твое лицо. Знаю, что должен ехать… но не могу."



Ярко-бордовый кленовый лист, недолго покружив в теплом осеннем воздухе, скользнул вдоль исписанных страниц. Резные края его накрыли неровные строчки, сбивчивые, путаные фразы. Порыв ветра зашелестел страницами и сбросил лист в пожелтевшую траву… но темноволосый мужчина лишь безучастно наблюдал за этим. Просто сидел, прислонившись к дереву, а ветер листал лежащую на коленях толстую тетрадь. Такие похожие слова… будто одна запись повторяет другую.



"Как же посмотреть тебе в глаза? Мы почти все время рядом, иногда двадцать четыре час в сутки… и ты мне улыбаешься… но близости я не чувствую. Это стена между нами, Хайде. Не из молчания, нет. Из таких вот безликих улыбок, из легких дружеских бесед, из бесконечной повседневности. Сегодня такой же день, как и вчера. меня пугает его наступление."



Сакура горько усмехнулся и закрыл тетрадь. Что с того, что он в который раз уезжает и вдалеке от всего мира, в заброшенном саду, снова и снова пишет эти строки? Ничего. Все будет по-прежнему. Вздохнув, он поднялся и неторопливо пошел к стоящей неподалеку машине. Опять опоздал на репетицию… возвращаться давно пора. Сакура окинул прощальным взглядом пестреющие красками ранней осени деревья и подумал, что ни одна душа в мире не знает, каким может быть здесь ударник знаменитой группы L'Arc~en~Ciel. И не узнает никогда.

* * *

Съемки клипа затянулись на весь день. Сакура быстро включился в работу, проигнорировав замечание Тетсу насчет опоздания. "В первый раз, что ли?" – хмыкнул про себя барабанщик. Поискал глазами Хайде: тот увлеченно разговаривал с режиссером и едва кивнул вошедшему. Все как обычно. Только пусть быстрее заиграет музыка. Можно сосредоточиться на ней, раствориться в ее звучании – и ты не человек уже, а инструмент оркестра, рождающего прекрасную мелодию. Ту, что сплетается с необычным, удивительно красивым голосом. И не страшно, что жаркая волна, прокатившаяся через самое сердце, собьет с ритма. В эти минуты сердца нет.



- Внимание! Земля вызывает Сакуру! – Хайде помахал рукой перед лицом ударника. Тот удивленно моргнул, возвращаясь к реальности.

- Что? - Съемки давно закончились, а ты сидишь здесь с мечтательным видом, – вокалист улыбнулся, тряхнув копной недавно подстриженных волос. Сакура вспомнил, как был шокирован, впервые увидев Хайде без длинных локонов… но вынужден был признать, что красота его ничуть не уменьшилась. Она просто стала другой – более земной и порочной. Еще более притягательной.

- Должно быть, он провел жаркую ночь с какой-нибудь красоткой, поэтому и опоздал, – тут же высказался Кен, закуривая очередную сигарету. – А сейчас вспоминает подробности. Поделишься?

- Иди ты… - лениво отмахнулся ударник. – Я просто задумался.

- О чем же? – полюбопытствовал Хайде, наклоняясь ближе.



"О том, что твоя кожа из-за этой белой рубашки кажется еще темнее. О том, что пуговицы на ней расстегнуты уже до неприличия. О том, что ты стоишь слишком близко, и я чувствую твое дыхание. О том, что я давно мечтаю узнать вкус твоих губ. О том, что не устаю изумляться, как природа могла создать нечто настолько совершенное." Это и есть правда… но она родится позже, в одиночестве, на белых страницах линованной бумаги. А пока остается лишь пожать плечами:



- Да так, ни о чем. Если работать больше не будем, я, пожалуй, пойду, – он кивнул Кену, по обыкновению дымящему, и Хайде, стараясь не смотреть в глаза последнего. – До завтра.

Сакура захлопнул дверь и уже не услышал прозвучавших в затихшей студии голосов: - Странный он какой-то…

- Как всегда. Ладно, нам тоже пора. Ты куда едешь?

- У меня свидание с Микой… надеюсь у нее и переночевать.

- Даже так? Смотри, не разочаруй девушку. Завтра жду подробностей!

- Пошляк ты, Кен…



* * *

Косой дождь, скрытый от глаз чернильными сумерками, бил по стеклу. Редкие вспышки молний освещали комнату, добавляя свое неровное мерцание к свету настольной лампы. Вообще-то Сакура любил темноту, в такие вечера он не включал свет и сидел на полу, прислонившись к стене или книжному шкафу. В темноте никто не видит твоего лица. В темноте можно быть самим собой. Но писать так невозможно, поэтому неяркое сияние освещало сейчас все новые строки, изломанными линиями ложащиеся на белые страницы.

"Как ты можешь быть таким живым, Хайде? Таким искренним и непосредственным? Ты улыбаешься, потому что тебе действительно весело, а не для того, чтобы убедить в своем веселье других. В тебе есть настоящая жизнь… а что во мне? Я так привык скрывать свои чувства, что просто уже не могу иначе. Твое время – солнце… моим навсегда останется ночь. Я не понимаю тебя – и люблю все сильнее."

Мужчина поднял голову и прислушался. Среди стука дождевых капель и раскатов грома раздался еще один звук. Звонок в дверь.

"Странно. Я никого не жду… Да и нет людей, которые могли бы прийти ко мне ночью. Можно, конечно, представить, что это ты… ровно до того момента, когда откроется дверь, и окажется, что кто-то просто ошибся. Может, вообще не открывать?"



Стук повторился. Со вздохом Сакура отложил тетрадь и открыл дверь. В первый миг он решил, что это всего лишь продолжение его мечтаний, галлюцинация, вызванная дождем и одиночеством.

- Хайде? Юноша робко улыбнулся побелевшими от холода губами. Его одежда промокла насквозь, и на пол стекала вода.

- Извини, я тебя разбудил? Можно?



Через минуту Хайде уже заперся в ванной, а Сакура заваривал чай и размышлял о том, что могло случиться с вокалистом. В голову не приходило ничего … возможно, мешали непрошенные воспоминания о том, как мокрая ткань, будто вторая кожа, обрисовала контуры тела, как темными пятнами просвечивали сквозь не соски… Мужчина резко выдохнул. "Кретин!" – обругал он сам себя. – "У него, должно быть, несчастье случилось, а ты только об одном и думаешь! Лучше бы побеспокоился!" Неожиданно теплые ладони коснулись его плеч.

- Ты чего подкрадываешься? Я чайник чуть не уронил!

- А ты опять задумался и ничего вокруг не замечал. – Хайде, закутанный в черный халат Сакуры, снова улыбнулся. От юноши все еще пахло дождем и каким-то сладковато-хвойным ароматом… тем самым, что снился ударнику долгими одинокими ночами.

- Так что случилось?

- Чувствую себя полным идиотом. – Хайде залез с ногами на диван и упорно разглядывал свою чашку. – Я поехал к Мике… моя девушка, ты знаешь… мы собирались пойти сегодня в ресторан… а у нее был другой мужчина.

- В гостях?

- В постели! – вокалист раздраженно махнул рукой. – И она этого даже не скрывала! Наглый такой тип с сигарой в зубах. Мика еще пыталась извиняться… мне стало так противно, что я поскорее ушел.

- Да уж, представляю. – примостившийся на подлокотнике Сакура жалел, что не обладает должным красноречием, чтобы утешить друга. Ну что сказать? "Мне очень жаль"? Так ему вовсе не жаль, что Хайде не проводит вечер с этой девушкой. Напротив, ударник был этому очень рад. Но один вопрос все же мучил его.



- Хайде, - он подвинулся ближе к юноше. – Ты… любишь ее? Тебе поэтому плохо? - Люблю?... – тот задумался.

– Нет. Вряд ли. Конечно, она мне нравится… нравилась… но это не любовь. Мне просто больно оттого, что меня обманули… что мне предпочли другого.

- Вот дура… - еле слышно пробормотал Сакура.

- Почему? - Потому что надо быть сумасшедшим, чтобы решить, будто кто-то может быть лучше тебя.

- Ты так думаешь?

Сакура взглянул на Хайде, пораженный странной интонацией его голоса. Лицо юноши внезапно оказалось совсем близко.

- Хайде? – голос звучит так хрипло, не хватает дыхания.

- Покажи мне это.

Много позже Сакура напишет в дневнике: "Это не имело отношения ко мне. Он просто хотел утешения и поддержки, а я оказался рядом." Но это действительно будет позже.



Он накрыл губами полуоткрытый рот Хайде, глотая его дыхание, осторожно пробуя языком долгожданный вкус. Зеленый чай. Сигарета. Хвоя, мята и шоколад. Это – реально? Ответное прикосновение чужого языка – да, реально. Хайде со стоном прижался к мужчине, вынуждая того шире открыть рот. Еще теснее контакт – до боли, сладкой от желания. Сакура посадил его к себе на колени. Халат распахнулся, открывая взору нежную, чуть смугловатую кожу. Хриплый стон сорвался с губ Хайде, когда пальцы барабанщика, скользнувшие в вырез халата, легонько сжали сосок. Хотелось большего. Юноша притянул голову Сакуры к своей груди, задыхаясь от влажных, невыносимо медленных движений языка.



«Это не может быть правдой. Я прикасаюсь к нему. Могу перецеловать каждый сантиметр этого удивительного тела. Могу взять его полностью – и знаю, он позволит все, что бы я ни захотел с ним сделать.»

Черная материя скользнула на пол, следом была сброшена одежда Сакуры.

- Сейчас, – простонал Хайде, вытянувшись на диване и вцепившись в подлокотник. - Пожалуйста…

- Подожди. – Сакура поцеловал его в плечо и поднес пальцы к губам. – Я не хочу сделать тебе больно.

- Пусть больно… - вокалист старательно облизал его пальцы и через миг с наслаждением почувствовал влажное движение внутри себя.

- Сакура…

«Я люблю тебя, Хайде.»

Вслух он этого не сказал. Просто рванулся вперед, погружаясь в упоительно-жаркую тесноту. «Кто я, кто ты – все переплелось и смешалось. Ночь утонула в твоих глазах, солнце горит в моем естестве. Безумно сладко. Это нереальный мир. Я хочу остаться в нем навсегда.»

* * *

"На следующее утро я проснулся один, и лишь пара темных волос на подушке и нескончаемый хвойный запах доказывали, что все это мне не приснилось. Ты долго гремел чем-то на кухне и в конце концов сам пришел меня будить. На твоем лице не было и следа вчерашнего расстройства или поздних безумств – обычное приветливое выражение. Тогда я и понял, что случившееся не повторится. Тебе хорошо, жизнь продолжается… прежняя жизнь, в которой я – всего лишь друг и коллега по работе. Знаю, у людей такое случается. Короткие романы, случайные связи, мимолетные прикосновения. Это нормально. А ко мне вернулась моя ночь… и только она знает, что для меня все серьезнее. Можно тысячу раз написать "люблю" – но ты не услышишь даже тихого шепота. Мне не разрушить эту стену, Хайде. Все осталось по-прежнему."

* * *

- Я не понимаю его. – Хайде нервно закурил. – Ну скажи, Тетсу, как можно делать вид, будто ничего не произошло?

- Почему бы не спросить его самого?

- Нет. Получится, что я навязываюсь. Вдруг тогда он просто хотел мне помочь, а самому ему ничего и не нужно? Лидер-сан вздохнул, в который раз недоумевая, почему друзья считают его всеобщей "жилеткой", обязанной выслушивать, утешать, помогать… Хайде, например, уже целую неделю твердил одно и то же, вконец замучив бедного Тетсу.

- Все, хватит, вы мне оба надоели. Один страдает и молчит, другой… хмм… тоже молчит.

- И что же делать? Тетсу сокрушенно покачал головой и протянул вокалисту телефон. - Немедленно позвони ему и договорись о встрече. Скажи, что вам надо серьезно поговорить.

- Но… - Быстро, я сказал!!! Хайде слабо улыбнулся и начал набирать номер.



* * *

ikutsu mo no tane wo ano oka e ukabete

kirei na hana wo shiki tsumete ageru



Машина летела сквозь ночь. Волны музыки разливались по салону, заглушив одинокую трель телефонного звонка. Сакура погрузился в звучание любимого голоса и почти не смотрел на дорогу.



hayaku mitsukete mitsukete koko ni iru kara



Рваные, сумбурные, до безумия эротичные движения… Тонкие пальцы, подчеркнуто откровенным жестом скользящие вдоль стойки микрофона…



okosareru no wo matteru no ni



Быстрее. Расплавленный жар, текущий под его руками, опаляющий губы, сладким стоном отдающийся в сердце…



itsudemo kimi no egao ni yurete taiyou no you ni tsuyoku saiteitai



Еще быстрее. Остались лишь темнота, скорость и ты, Хайде. Все, как тогда.



mune ga itakute itakute koware sou dakara

Еще быстрее. Странная мысль: не надо было ехать ночью. Почему так холодно?...



kanawanu omoi nara semete karetai!



Резкая, неумолимая вспышка встречных фар.



* * *

Хайде уже пятый час сидел в больничном коридоре, не обращая внимания на уговоры поесть или поспать, не чувствуя боли в искусанных губах. Сидящий рядом Тетсу держал его за руки, поглаживая и осторожно пытаясь разогнуть сжатые в кулаки побелевшие пальцы.

- А если он умрет?! – срывающимся голосом пробормотал Хайде, еще сильнее закусывая губы. Машинально слизнул выступившую капельку крови. – А я из-за глупого страха так и не признался, что люблю его. Я должен был это сказать, понимаешь?!!



- Конечно, и ты обязательно все скажешь, – успокаивающе проговорил Тетсу, обнимая юношу. – Надо только подождать.

- Хайде-сан? Вокалист поднял на медсестру покрасневшие глаза. Та протянула ему какую-то тетрадь.

- Это нашли в машине Сакуры-сана.

Хайде невидяще посмотрел на вещь в своих руках. Почти не понимая, что делает, открыл первую страницу.



"Только сейчас я понял, что значит любить. Ты в каждом моем сне. Наша встреча – самое важное событие в моей жизни, Хайде. Я в этом не сомневаюсь."

- Боже мой…

"Сегодня ты постарался одеться красивее – идешь на свидание с очередной поклонницей. Это больно – видеть, как ты хочешь быть красивым для другого. А у меня нет прав на эту красоту… только на свою тайну. И на боль." Черная тушь расплывалась от соленых капель, неудержимо падающих на страницы.

- Я не знал… - задыхающийся шепот. – Я и подумать не мог! Страница за страницей. Все больше расплывшихся строчек. И последняя: "Что бы ни случилось, я всегда буду тебя любить. Только тебя."

- Сакура…

Юноша бессильно закрыл глаза, и поэтому не увидел усталого врача, появившегося наконец из операционной.

- Все в порядке. Он будет жить.



* * *



- Это все мне? – Сакура с недоумением разглядывал букеты цветов, расставленные по всей палате. - Конечно, вам, – улыбнулась медсестра. – От друзей, поклонников… - Я и забыл, что они у меня есть, – хмыкнул барабанщик, откидываясь на подушки. - Вы шутите? Да, а Хайде-сан просил передать вот это. Сакура почти не удивился, увидев в руках девушки свой дневник.

- Оставьте меня одного, - попросил он, чувствуя, как тревожно и сладко сжалось сердце. «Открывай, что ты медлишь?»

Сакура листал тетрадь, с печальной нежностью касаясь знакомых расплывшихся строк истории своей любви. Он помнил слова, которые написал последними.

«Я всегда буду любить только тебя, Хайде.!



Вот и они. И ниже – приписано карандашом: «Я тоже люблю тебя, Сакура. Возвращайся скорее.» OWARI