Аметист. Перевод. Глава 1.

[dianar]

В связи с приездом Йошики в Россию растет интерес к нему, его творчеству и его личности. Поэтому мне хочется, чтобы информация о нем была более доступной. В прошлом году в рамках коммерческого проекта я переводила книгу Nobuya Kobayashi "Аметист". Участники проекта поддержали идею публикации книги в сети. Сейчас я выкладываю перевод здесь, но в ближайшем будущем планирую сделать отдельный ресурс, чтобы собрать в одном месте все свои переводы по Х и Йошики.

Книга неожиданна и неоднозначна. И впечатление, которое она производит на разных людей, совершенно различно. Поэтому я рекомендую ее прочитать всем моим читателям, в том числе и тем, кто не считает себя фанатом Йошики.


Глава первая. Мечта о Нью-Йорке.

Как только я прибыл в отель в Нью-Йорке, то сразу же стал набирать телефонный номер. Безусловно следуя полученным инструкциям, я прилетел в Нью-Йорк. Это был вечер накануне пресс-конференции, посвященной мировому дебюту Х. Какова же моя миссия здесь, в этом мире небоскребов? Страшно вручать свою судьбу другим, и где-то в груди я чувствовал дрожь. В телефонной трубке раздались гудки, с длинными, как это бывает в Америке, паузами между ними. 10 гудков. Затем включился автоответчик с просьбой оставить сообщение. «Нет, завтра перезвоню...» - ответил я и перевел дыхание. Выполнение профессиональных обязанностей откладывалось до следующего дня. Хотя бы на этот вечер внутреннее напряжение отпустило меня.

Я не являюсь неизвестным никому лицом, как Голго-13, я не убиваю людей. Но, может быть, в чем-то мы похожи. Я посылаю невидимые пули в сердца людей, и это моя работа.

В просторном номере - кровать королевского размера, на которой можно лежать хоть вдоль, хоть поперек, и я лег на спину, широко раскинув руки и ноги.
В конце концов, я добрался до Нью-Йорка. Я смотрел на белый потолок старинного отеля, и перед моими глазами всплывали картины — выступление Х, улыбка Йошики. Ради них я, ни минуты не колеблясь, вылетел из аэропорта Нарита в Нью-Йорк.

Мне 36 лет. Я писатель, который в основном пишет книги о спортсменах, не имевший никакого отношения ни к рок-музыке, ни к музыке вообще.

Почему я здесь?

Если кто-нибудь задаст мне такой вопрос, я ничего не смогу ответить. Потому что сам не знаю ответа. Больше года я продолжаю путь вместе с Йошики, продолжаю с таким волнением, что сердце готово выскочить из груди.
Я помню сцену из старого фильма, где человека заставляют идти вперед, приставив пистолет к его спине. Со мной все наоборот. Спереди в грудь мою вонзается нож, но несмотря на залитую кровью одежду, я радостно двигаюсь вперед к руке, держащей нож. Ясно представив себе свое довольное лицо, я чуть не рассмеялся.

Быть объятым музыкой Йошики, проводить время с Йошики было замечательно. Я сопровождал его практически во время всего тура «Violence In Jealousy Tour”, который проходил по всей стране. Во время трех дней в Токио Доме я видел его постоянно, начиная с репетиций и заканчивая последним концертом. Однажды закончившись, путешествие с Йошики неожиданно началось снова, приобретя еще большие масштабы.

Йошики и Х выходят на международную арену.
С тех пор, как я взял в руки обычное приглашение на пресс-конференцию, для меня зазвучала прелюдия к битве, от которой именно сейчас я не мог уклониться.

На конверте отпечатан красный штамп Нью-Йорка. Два листка на английском языке, к которым приложено пояснение на японском языке. Надпись гласила:
«24 июля 1992 года Уорнер Мьюзик Интернейшнл заключила контракт с японской мега-группой «Х». Группа «Х» уже поставила в Японии рекорд по продажам, продав более миллиона дисков, и, высоко оценив их популярность и потенциал, Уорнер Мьюзик Интернейшнл считает за честь возможность представить группу всему миру. Х является великой группой в Японии, теперь же она сможет развернуться еще больше на мировой арене.
Прилагаем приглашение на пресс-конференцию и ресепшен-пати, которая будет проводиться в честь этого события.

Время проведения: 24 августа 1992 года (понедельник) с 6 до 8 часов вечера.
Место: Рэйнбоу-рум
30 Rockfeller Plaza New York, NY 10112

Уорнер Мьюзик Интернейшнл
Первый вице-директор
Петер Айкин».

Странно было видеть слова «Рэйнбоу-рум» написанными катаканой, словно это какое-то место, куда можно поехать на такси из Синдзюку. Каждый день я получаю такие приглашения на пресс-конференции и спортивные вечера. Но теперь местом проведения стал Нью-Йорк.

Это же целый мир...

Только от этой мысли, кажется, каждая клеточка моего тела пришла в возбуждение. Я получил приглашение 12 августа. Осталось только 10 дней. Это ведь не концерт, можно и не ездить... Я пытался отговорить себя напряженным графиком работы, но сам и не заметил, как погрузился в расписание авиарейсов до Нью-Йорка. Впервые в жизни я взял задание от музыкального журнала и тут же получил полный комплект — от авиабилета до брони отеля в Нью-Йорке.
Не ехать нельзя.
Словно кто-то звал меня.
Я спокойно старался постигнуть свою миссию. Но в конечном итоге, так до конца и не понял ее. И все же очень четко осознал, что там будет место, где я должен сражаться. Воин в моей душе писателя почувствовал, что жизненный путь складывается именно так. Нужно действовать в соответствии с этими линиями судьбы, тонко ощущая их. Моя миссия — попадая точно в сердце, воспламенять в людях жизненный дух. Я - снайпер по сердцу.


Йошики прилетел в Нью-Йорк накануне пресс-конференции, 23 августа во второй половине дня. Он прибыл из ЛА, в котором решил в то время обосноваться. Он приехал сюда всего второй раз. Первый раз он ненадолго заезжал в Нью-Йорк, чтобы встретиться с остальными участниками группы, и у него осталось лишь смутное воспоминание о шоппинге. Так что теперь он был здесь словно впервые. Поздно вечером, после того, как закончилось совещание, он вышел на улицу и непроизвольно выдохнул:
«Воздух в Нью-Йорке влажный!»
Это было радостно и приятно коже Йошики. Конечно, по сравнению с Токио, здесь было гораздо суше. Но, может, потому, что он приехал из беспощадной жары ЛА, ветерок Нью-Йорка ощущался ужасно приятным.
(Если я буду здесь, сколько новых песен родится...)

Люди живут под властью настроений. Их переполняют самые разные эмоции, и в одиночестве, и в толпе. Конфликты любви и ненависти, радости, печали, гнева, криков...И если их растворить в природе и атмосфере, то получится едва уловимая нежность.
У Йошики это вызывало хорошие чувства. Нью-Йорк был переполнен импульсами человеческой энергии.
(Воздух влажный. Воздух словно густой... Это хорошо. Попробую написать здесь песню...)
В Нью-Йорке было свое очарование, которое ощущалось совсем на другом уровне, чем в ЛА. И Йошики чувствовал его всей своей кожей.

24 августа в Нью-Йорке стояла ясная погода. Небоскребы сверкали под ослепительным летним солнцем.
«Пресс-конференция начнется в 6 часов. Пожалуйста, будьте на месте к 5-30. Йошики сказал, что хочет увидеться с Вами, я Вас провожу от ресепшена».

Таковы были нынешние указания. Невинные слова, но что они обозначают? Только лишь пристальную инспекцию по случаю мирового дебюта? Или же? Мир профессионалов не будет разжевывать твою миссию. В реальности за обычными, на первый взгляд, словами скрыта «правда», расставлены ловушки.

Йошики начал делать макияж. Было всего 11-45 утра, совсем рано по сравнению с обычным распорядком. Если бы это был день концерта в Японии, он бы в это время едва встал с постели и принимал бы душ. Но напряжение росло, Йошики не мог уснуть до рассвета и теперь занялся макияжем. Может быть, сегодняшнее заявление прессе было очень важным, но немного странно было даже представить его, строго соблюдающим условленное время.
Йошики не умел ограничивать себя временем. Порой бывало, что десять тысяч зрителей, собравшиеся на концерт, ждали его два часа. А договоренные встречи для интервью он нередко пропускал совсем. Поэтому корреспонденты и операторы отправлялись на встречу с Йошики, понимая, что, возможно, придется ждать и пять, и шесть часов. Но он никогда не тратил время зря. Порой он настолько увлекался сочинением музыки, что забывал о времени, во время упражнений на ударных или рояле он погружался в них с головой и не мог резко все бросить. Если речь шла о концертах, на него давили мысли о фанатах.
Причиной его опозданий были муки рождения и крайняя серьезность артиста, однако невозможно сосчитать количество легенд, которые рассказывали про опоздания Йошики. Но вот в 11-45 он уже занят макияжем для пресс-конференции, которая начнется в 6 вечера. И это само по себе очень странно. Предполагая выход на мировую арену, он создал свой новый менеджерский офис. Новые менеджеры, поддерживающие Йошики, превосходны, но смогут ли они хорошо помогать ему? Или же, поскольку это пресс-конференция, а не концерт, то давление меньше и все будет организовано чисто по-деловому? Как бы то ни было, полгода назад произошли большие перемены.

В свободное время, оставшееся до пресс-конференции, я наслаждался Нью-Йорком. С утра неспешно прогулялся по Центральному парку, играя с белками, встретил птичку, похожую на скворца с багряными крыльями, которой нет в Японии. Затем пообедал в устричном баре лобстером с крем-чеддером. А потом прошел пешком вдоль 7-й Авеню, с 59 по 42-ю улицу, потом вдоль 5 и 6-й Авеню, а затем поднялся на север и вернулся. Наступил вечер, было еще совсем светло. Тиффани, Гуччи, Картэ, Валентино, первоклассные магазины на углу 5-й Авеню, а совсем рядом стоят ларьки с фруктами и соками. Привезенные из аграрных стран апельсины и яблоки навалены грудой, только закажи, и тут же отожмут сок. Здесь, в Америке, свежевыжатый сок имеет особый вкус, которого и не ожидаешь. После целого дня прогулки по городу кислый сок приятно освежает тело.
Всего за один день Нью-Йорк заставил меня прийти в возбуждение. Переполненный приятными импульсами, он вызывал какое-то радостное чувство в глубине груди. Конечно, царящее здесь оживление не сравнить с Токио — ни по количеству, ни по качеству.
Хотя и казалось, что по бизнесу и материальному богатству Япония догнала Америку, но на самом деле до этого еще очень далеко. За один день в Нью-Йорке я отчетливо понял это. В Нью-Йорке била ключом живая человеческая энергетика, которой не было в Токио.

6 часов вечера, Рокфеллер-центр, 65 этаж. Все одеты в строгие костюмы. Среди японских журналистов ходили слухи, что без фрака или смокинга в Рэйнбоу-рум и не попадешь. У всех на лицах написано напряжение.
Сотрудники пресс-службы, работающие в приемной, пригласили пройти в зал, из окна которого открывается панорама всего Манхэттена, предложив коктейль и закуску. Откуда-то лилась музыка Х. С приглушенным звуком, музыка Йошики, голос Тоши звучали фоном, и их смягченная магия удивительным образом соответствовала виду Манхэттена. Слушая музыку Х, прислонившись к стеклу, я следил взглядом за судами, пересекающими реку Гудзон. Хотя я и заметил в зале знакомые лица журналистов, подавляющее число людей были американцами. Лишь небольшие группы японцев разговаривали по-японски, но отовсюду слышалась английская речь.
В это время я испытал шок, от которого не мог сделать и шага. Может быть, в этом и был заключен для меня весь смысл слов: «Приходи в 5-30». Получив в приемной необходимые материалы, я прошел по коридору и наткнулся на окно. Я был заворожен видом Центрального парка, открывшимся перед глазами, словно чудесная, написанная светом картина. Центральный парк был весь как на ладони. Невозможно и подумать, что среди небоскребов мегаполиса, в самом центре города, раскинулся огромный зеленый лес, и словно охраняя его, слева текла река Гудзон, а справа — Ист-ривер. Остров Манхэттен, окруженный двумя реками, в центре был почти полностью занят Центральным парком, который красиво окружали здания в стиле барокко, отражая насыщенный цвет.
Зелень деревьев и белизна зданий контрастировали с голубизной рек.
Словно околдованный пейзажем, я неподвижно замер на месте.
Почему...
Из динамиков тихо лилась музыка Х. Я присел на софу возле окна, продолжая любоваться пейзажем. Хотя было уже 6 вечера, но за окном еще было светло. Однако теперь солнечные лучи приобрели оранжевый оттенок. И я мог видеть более отчетливо глубокую тень в зелени деревьев и яркие белые стены зданий.

Как красиво!
Все волнение, смятение в груди и предубежденность исчезли, я был глубоко тронут красотой пейзажа.
И это Нью-Йорк, а ведь я никогда не мог и подумать...
Этим утром я три часа гулял под этими деревьями. А затем еще три часа гулял среди окружающих зданий. Я был переполнен энергией. И там все выглядело не так красиво, как из этого окна. На скамейках Центрального парка продолжали спать бездомные. Шум и выхлопные газы машин, собирающих разбросанный мусор. Да и на улицах повсюду распространялись отвратительные запахи, и кажется, что эти запахи стали уже привычными для этого города. Чем дальше на юг, тем больше бросаются в глаза люди, одетые в грязные и рваные футболки. Но глядя с 65-го этажа Рокфеллер-центра, совершенно забываешь о существование подобных людей. Весь город представляется как исполненная милосердия улыбка богини свободы, если только возможно сравнить его с человеком.

Я потерял дар речи, видя эту глубину и богатство, которые заслонили все кризисные явления мегаполиса, о котором пишет пресса — загрязнение воздуха, насилие, нищету, моральное разложение...
Центральный парк, который является символом Манхэттена, ведет свою историю с 19 века. Еще в 1840 году, когда люди жили в основном в районе 10-ой улицы, поэт и журналист Уильям Брайант, предвидя, что население Нью-Йорка будет быстро расти, предложил проект создания большого общественного парка вытянутой формы в районе с 59 по 110-й улиц (примерно 850 метров с востока на запад и около 4 км в с севера на юг). Американский ландшафтный архитектор Эндрю Даунинг и писатель Вашингтон Ирвинг развернули кампанию, и при сотрудничестве городских властей к концу 1850 года был разработан план строительства парка. Потребовалось 20 лет, чтобы завершить первый этап строительства. Идея состояла в том, чтобы создать парк прежде, чем земля острова будет полностью застроена домами. И это являлось воплощением системы ценностей всего города. В те времена Япония была еще изолированной страной, а американцы уже сооружали Центральный парк, общественный парк, ставший сердцем города, который продолжает жить и через сотню лет.
Может быть, это безмолвное послание природы?
За этот год я и подумать не мог, что меня и Х встретит такой чудесный пейзаж.
А тем временем фоном звучала музыка — «Es dur”, “Silent Jealousy”, “WEEK END”,”Say Anithing”...Я слушал песни Х, и словно погрузился в высшее блаженство.
Более тридцати минут промчались как одно мгновение.

Центральный парк на закате. Фото из фейсбука:




И вот в 6-30 представителей прессы пригласили в Рэйнбоу-рум, и пресс-конференция началась. На ней присутствовали более 100 корреспондентов и операторов. Из них почти 70 процентов — не японцы. Впереди было установлено 5 видеокамер. На большом экране показывали видео из тура Х, что сразу привлекало внимание людей. Так прошло около 10 минут. После того, как фильм завершился показом бурного финала в Токио Доме, председатель заставил все взоры обратиться назад.
«Х from Japan!”
Обернувшись назад, все увидели, как пятеро артистов уверенно стоят на балконе и сверху вниз смотрят на сотню собравшихся журналистов. В тех самых костюмах и макияже. В зале раздались неожиданные аплодисменты.
Великолепно!
Хорошо поставленная сцена появления в зале — и в Америке. Наконец, сопровождаемые звуками собственной музыки и аплодисментами собравшихся, пятеро вышли на переднюю сцену и заняли свои места. Справа от председателя расположились представители звукозаписывающей компании, слева - пятеро участников группы.

Сначала руководитель фирмы, директор WMI Рамон Лопес выступил с приветственным словом. Многие удивились, что такой человек лично появился на пресс-конференции, и это лучше всего свидетельствовало о серьезности намерений американской стороны. Конечно, и в прошлом были случаи, когда японские артисты, например, Мацуда Сэйко (Seiko Matsuda), известная японская поп-звезда, дебютировали в Америке, это освещалось в японской прессе, но заинтересованности американской стороны не чувствовалось. Поэтому то, что на пресс-конференции по объявлению дебюта японской группы присутствовало высшее руководство компании, явилось беспрецедентным фактом. Рядом с Рамоном Лопесом сидел представитель Атлантик Рекордз, фирмы, которая работала и на европейском рынке.

В продолжение приветствий выступил Косуги, директор японской фирмы MMG, которая которая являлась представителем Х в Японии. Он заявил о чести «иметь возможность представить на мировой сцене великих супер-звезд», а затем передал Йошики, как представителю группы, памятный знак.
Получив медаль, Йошики сказал по-английски:
«Большое спасибо! Надеюсь, что следующий подарок будет платиновым!»
Журналисты слегка улыбнулись. Рамон Лопес тут же добавил:
«Тройной платиновый!»
Платиновый диск — это продажа миллиона дисков. Тройной платиновый — это три миллиона дисков. Если завоевать сердца слушателей, то для мирового рынка это естественное явление!
В соответствии с планом, действие проходило в спокойной атмосфере. Однако когда начались вопросы и ответы, обстановка в Рэйнбоу-рум неожиданно стала напряженной. Конечно, ведь это страна журналистов! И пресс-конференция неожиданно получила бурное развитие.

- Почему у группы такое название: «X from Japan” ( Х из Японии)? (корреспондент из Германии, мужчина).
Йошики (по-английски): Х - это название, которое группа получила 10 лет назад, когда мы еще учились в школе. Поэтому, чтобы ни говорили...
Косуги (MMG): Они назвали группу “Х» 10 лет назад. На американской сцене уже есть группа под названием Х из ЛА, так что одно и то же название использовать нельзя. Поэтому название стало «Х из Японии».
Когда Йошики услышал этот вопрос, у него все замерло в груди. Не ответив до конца, он только горько улыбнулся. Название "Х" появилось еще в школьные годы, задолго до того, как стало официальным названием группы. Йошики нравилось это слово, обозначающее «бесконечные возможности», поэтому в последствие оно и стало официальным названием группы. И, конечно, было бы хорошо рассказать об этом. Но Йошики замер совсем по другой причине. В это время само по себе название Х в Америке было символом проблем. Среди молодых негров как раз возник бум на Х, началось движение, которое потрясло самые основы общества. Х обозначало убитого лидера негритянского движения Малколма Икс. В связи с тем, что режиссер Спайк Ли снял фильм о нем, Малколм Икс получил второе рождение, став символом негритянской молодежи и превратившись в великого идола. И хотя он был идолом негров, но с точки зрения всей остальной Америки, это было весьма неоднозначное явление. Создавая музыку и выступая на концертах в Японии, артисты были далеки от расовых проблем и сейчас впервые столкнулись с опасностью насилия, которое могло привести даже к смерти. Так что появиться в Америке под именем Х было равносильно тому, чтобы прыгнуть в горящий огонь со взрывчаткой в руках. Однако отказываться от названия «Х» группа не стала. Что бы ни случилось, мы будем называться «Х», таково было твердое решение Йошики. «Если на пресс-конференции возникнет такой вопрос, что же ответить...» Это сложная проблема, имеющая непростую подоплеку, которую японцам трудно было даже представить. Йошики не мог приготовить ясный ответ на этот вопрос. Оставалось только молиться, чтобы этот вопрос не всплыл вообще, но он прозвучал самым первым. Йошики был в смятении. И хотя с помощью Косуги удалось отбиться, но хладнокровию Йошики был нанесен серьезный удар.

- Во время дебюта Х вы собираетесь проводить промоушен так же, как и промоушен крупнейших американских групп? (корреспондент журнала Fortune, женщина).
WMI: Да, мы намерены проводить промоушен в том же объеме, в основном это будет тур, радио, МТВ.
- И в прошлом из Японии приезжали разные группы, например, Loudness, но признания они практически не получили. Есть ли какие-то идеи, которые позволят Х добиться реальных успехов?
WMI: Думаю, что сравнение не корректно. Х — очень талантливая группа, в прошлом группы такого уровня не приезжали в Америку из Японии.

- На какой срок заключен контракт? Оговорено ли в контракте количество альбомов, которые предполагается выпустить?
Косуги: Контракт заключен на три года с возможностью продления. Предполагается выпустить по меньшей мере 2-3 альбома, а также музыкальное видео, поскольку видео группы получили высокую оценку.

- Какие группы оказали на вас влияние?
Хис: Первой группой, которую я увидел, была «Ван Хельсинг». Это было еще в начальной школе. Затем я слушал «Motley Crue».

Хис, новый участник группы, родившийся 22 января в Токио, впервые принимал участие в пресс-конференции. Он еще не был официально представлен, и до сегодняшнего дня имя нового басиста хранилось в тайне. Хис был худым, одетым в черную одежду, и его внешний вид производил сильное впечатление остроты. После выступления в Токио Доме, группа почти полгода проводила прослушивания в поисках нового басиста. И среди всех наиболее подходящим все участники признали именно его. Как сказал Йошики, «во время совместной сессии мы с легкостью смогли представить его стоящим рядом с нами на сцене».

- «Loudness” - достаточно талантливая группа, однако она не смогла добиться успеха в Америке. Почему вы думаете, что Х from Japan добьется? (представитель американской телекомпании, женщина, на японском языке).
Йошики (по-английски): Назовите, пожалуйста, свое имя. Мы пришлем Вам билет на самый первый концерт, и там Вы сами все поймете.
- Я хочу услышать серьезный ответ! (та же женщина).
Косуги: Это и есть самый серьезный ответ. Никто не сможет описать Х словами.

- Но зачем группы из стран, где английский язык не является родным, приезжают в Америку? До сих пор не было случая, чтобы такие группы добились успеха.( та же женщина, на английском языке).
Йошики (по-английски): Я верю, что музыка не имеет границ.

Эта перепалка вызвала оживление в зале. Хотя иностранные артисты из англоговорящих стран часто вели активную деятельность в Америке, но из других стран артистов почти не было. Разве что изредка одна песня такой группы становилась хитом на час, или же это были группы этно-стиля. Об этом говорили между собой и присутствующие в зале.

- Если бы Loudness начали петь по-английски, возможно, они утратили бы что-то важное. Х будет работать по-своему или будет следовать курсу звукозаписывающей компании и исполнять песни на английском языке? (Свободный диджей, мужчина).

WMI: Уже принято решение о записи. Релиз ожидается в 1993 году, это будут песни на английском языке.
Тоши (по-английски): Я могу говорить по-английски (аплодисменты в зале). Мы верим, что музыка не имеет границ.
- Я тоже в это верю. У меня уже есть один альбом Х, вы ведь там поете и на английском?
Тоши: Да.
- Две песни из них я давал послушать многим друзьям, при этом ничего не рассказывая о группе, и всем им очень понравилось! И мне самому эта музыка тоже очень нравится. Поэтому и я тоже могу сказать, что музыка не имеет границ! (свободный ди-джей, мужчина).

Половина аудитории разразилась аплодисментами.
Однако, вопреки предположениям проблема языкового барьера привлекла пристальное внимание, и вопросы на эту тему продолжались.
- Как вы предполагаете преодолеть языковой барьер?
Йошики: Думаю, что тут нет легких путей. Будем постоянно упражняться.
Тоши: Я приложу максимальные усилия. Так что...эээ (замешкался, подыскивая английские слова, но тут Йошики сбоку наклонился к Тошиному микрофону).
Йошики: Please, trust me, trust us!
Йошики непроизвольно выкрикнул эти слова, чтобы как-то прекратить это топтание на месте.
До этого в большей части аудитории господствовал пессимизм в отношении языкового барьера.
WMI: До выпуска альбома будут проводиться обучение, так что к тому времени должен быть достигнут заметный прогресс в английском языке.

Пресс-конференция. Фото из книги.



Однако меня эта ситуация раздражала гораздо больше, чем даже самих участников группы. Я обвел взглядом находящихся вокруг японских журналистов. Все сидели очень тихо. Может быть, виной тому атмосфера, сложившаяся в зале? Если все было бы как обычно, то уже начались бы вопросе о Хисе, новом участнике группы, ведь мы все узнали о нем здесь впервые. Но ни один японец не задал вопросов на эту тему, хотя сейчас это было бы хорошо.
(Неужели никому не пришло в голову!)
Меня охватил гнев, который трудно передать словами. Эта односторонняя позиция американцев по поводу языкового барьера совершенно игнорировала другую сторону. Ведь не было задано ни одного вопроса о музыке Х. Прежде чем перейти к разговору о характере музыки, их мысль застопорилась на языковом барьере. Но ведь одним из источников очарования песен Х был как раз чудесный баланс между английским и японским языком. Конечно, при выходе на международную арену использование английского языка значительно возрастет. Но ключевые фразы обязательно должны быть на японском языке, красота японской речи изумительно сочетается с музыкой Йошики. Как хотелось бы, что бы Х вышли на мировую арену, имея в своем арсенале и японский язык! А американцы со своими предубеждениями смотрят на это так высокомерно! Мое терпение лопнуло, и я поднял руку.

- Хочу задать вопрос представителям WMI. Сейчас встал вопрос об языковом барьере. Так вот, в Японии молодежь почти не знает английского языка, однако с радостью покупает альбомы зарубежных исполнителей сотнями тысяч экземпляров. И хотя многие до конца не понимают значение слов, но все равно покупают! (Ну, что вы на это скажете?)

WMI: Не понял, в чем суть вопроса?
А! А вопроса-то нет, вот что плохо. Я постарался хоть и вежливо, но выразить ту мысль, что только законченные дураки могут высказывать недовольство только потому, что слова написаны не на английском. Конечно, я очень вежливо пояснил это все на японском языке. Не знаю, как уж это перевел на английский синхронный переводчик.

WMI: Думаю, что в Японии другая ситуация. В Америке люди, слушая музыку, не смотрят каждое слово в словаре. Поэтому необходимо петь на английском языке.

Я понял это очень хорошо. Да, мне нравится Америка, нравятся американцы. Но я понял всем сердцем, что люди, говорящие на другом языке, не могут претендовать здесь на высокое место в обществе. Я был в шоке, когда осознал типичный американский образ мыслей. Это равносильно признанию: раз американцы ленивы, то они не примут песни, будь там даже одна фраза на японском языке. Из-за этого они не будут покупать диски Х, и, к сожалению, придется музыкантам Х учить английский. Только так можно было понять эти заявления. И одновременно за этими словами слышалось: «Нечего было и приезжать в Америку, раз не знаете английский язык». Я сел на место и только стиснул зубы, переполненный гневом. Однако остальные японские журналисты вовсе не кипели от гнева, как я. В большинстве они, как видно, думали о том, что ничего не поделаешь, придется учить английский. Только меня одного просто трясло.
Я сам мечтал стать лучшим в мире писателем, но писателем, пишущим на японском языке, значит и мне откажут точно также?
Тем временем, пресс-конференция продолжалась, словно моего вопроса и не было.

- Какую музыку вы слушаете в последнее время? (представитель звукозаписывающей компании, женщина).
Йошики (по-английски): Мне нравятся Бах, Металлика, Секс Пистолз, Кейт Буш. Но мы не хотим быть похожими ни на кого. Мы - это мы.
- Думаю, что содержание имеет более важное значение, чем слова. Что бы вы хотели донести в целом до американских слушателей в своем следующем альбоме? (Представитель японской WOWOW, мужчина)
Йошики: Душу.

На последний вопрос Йошики ответил четко по-японски. Это произвело на меня сильное впечатление! Японец задал прекрасный вопрос, и Йошики великолепным ответом завершил пресс-конференцию. Казалось бы, все замечательно, но тут случилось непредвиденное. Переводчик не смог правильно перевести это слово.
Председатель пытался прийти на помощь.
-То есть, эмоции, чувства.
Но смысл сказанного был другим. Йошики быстро подбирал другое слово.
-Любовь.
На этом пресс-конференция завершилась. Никто мог предвидеть, что проблема языкового барьера стояла до самого конца и в какой-то степени стала символом сегодняшней встречи. Может быть, в английском языке нет таких слов, которыми японцы естественно выражают свои чувства... А может быть, перевод и есть, но в повседневной жизни у американцев нет привычки, подобно японцам, чувствовать душу.. Этот последний вопрос показал, что между Японией и Америкой гораздо больше различий, нежели только языковой барьер. У меня возникло острое ощущение, что мировой дебют Х будет гораздо более серьезной битвой, чем думалось вначале.

На маленькой задней сцене заиграл хороший джазовый оркестр из 9 исполнителей, и пресс-конференция перешла в ресепшен-пати.

Х бросают вызов всему миру. Но это не только их битва.
Япония пока еще не смогла полностью преодолеть барьеры, отделяющие ее от международного сообщества, и сами японцы пока не изменили свою систему ценностей. И это будет бой за то, чтобы окончательно сломать эти барьеры. И сегодня я ощутил это всей душой.
Если Япония не преодолеет это препятствие, она не сможет продвинуться на следующий уровень.
И Йошики, и Х стремятся совершить этот прорыв. Этот барьер оказался прочнее, чем казалось в начале. Это будет жестокая битва, и совершенно не достаточно быть в ней только сторонним наблюдателем!
(Я хочу биться вместе в вами!)
Рэйнбоу-рум превратился в место спокойной вечеринки, и только я все еще сжимал кулаки и дрожал от возбуждения. Я хочу, чтобы Х победили в этой битве, и я сам хочу победить в ней.


Получив от повара кусок ростбифа, я подошел к группе американцев. Мне хотелось знать их искреннее мнение.
«Что вы на самом деле думаете о языковом барьере?»
Свободный диджей, который недавно хвалил Тоши, повторил свое мнение: «Я думаю, что хорошая музыка — это хорошая музыка».
«Честно говоря, мне кажется, что здесь есть сложные моменты»,- немного застенчиво возразила Вэнди, сотрудница звукозаписывающей компании, которая занималась поиском новых артистов. - «В 80-е годы тексты песен в рок-музыке не играли большого значения. Но недавно люди стали интересоваться и лирикой. Возросло внимание к словам песен. Теперь музыка и слова оцениваются где-то напополам. Так что сейчас текст песни может стать ключом к ее популярности».
«Значит, японский язык никак не подойдет?»
«Американцы ленивы. Они хотят понимать смысл песни сразу, как только ее услышат. Если слова будут непонятны, то, скорее всего, это не пройдет.»
«А если петь на английском языке, то насколько важно произношение?»
«Произношение не очень важно, лишь бы был понятен смысл. Достаточно и того уровня, на каком дети читают стихи. Вот, например, итальянские группы достаточно популярны. Хотя произношение у них странное, но музыка красивая, так что более или менее все нормально».
«Как вы думаете, если бы Х пели по-английски, то они добились бы признания в Америке?»
«Думаю, что да. Вот недавно мы смотрели видео, сколько людей они заставили плакать! В них чувствуется и хороший эмоциональный баланс», - проговорил диджей. - «Но в Америке им лучше всего снова начать с более низкого уровня, хотя они и отыграли три дня в Токио Доме».
«Да, это так», - Вэнди кивнула с серьезным видом.
«В Америке новички начинают завоевывать популярность с того, что фанаты рассказывают о них друг другу, дают послушать записи, зовут с собой на концерты. А потом уже и МТВ подключается».
«То есть начать стоит с тура по небольшим клубам?»
«Я думаю именно так. Не стоит рассчитывать, что раз в Японии они супер-звезды, то и в Америке сразу поднимутся на вершину. В самом начале лучше не строить из себя важных персон».

А ведь этот путь в Японии Йошики уже прошел. Х начали выступать в клубе перед 30 зрителями, смогли увеличить количество фанатов и в конечном итоге собрали 50000 человек в Токио Доме. Наверное, то же самое они должны совершить и в Америке. Я задумался, поднеся еду ко рту, а тем временем Вэнди сменила тему разговора.
«Вы впервые в Нью-Йорке?»
«Нет, второй раз. Но первый раз я пробыл всего два дня и одну ночь, так что успел лишь проехаться по Манхэттену на машине».
«Тоже по работе?»
«Да», - ответил я коротко.
В прошлый раз я был здесь 7 лет назад. Я приехал, чтобы сделать материал о команде профессиональных рестлеров «Road Warriors”. Это была моя первая работа после того, как я уволился из издательства. Вместе с сотрудником телекомпании мы нашли старую заброшенную комнату, где стали свидетелями съемок, когда «Animal”, один из «Road Warriors”, одним залпом выпивает целую бутылку соуса табаско.
С «Road Warriors” мы провели около недели, вместе ездили в Миннеаполис, Нью-Йорк и Монреаль. Ужасная, чудовищная сила, хладнокровие, не знающее ни слез, ни крови, потрясали зрителей по всей Америке, а затем и по всей Японии. Но я был поражен, узнав, что в обычной жизни эти мужчины были безобидны, как котята. А перед матчем, войдя в раздевалку и начав наносить грим, они входили в состояние свирепости и боевого духа. Это я видел своими глазами. Поездка длилась всего одну неделю. Но то, что я находился рядом с ними, возможно, стало неоценимым опытом наряду с тем, который я приобрел, путешествуя с Йошики.

(Я всегда приезжаю в Нью-Йорк с людьми с необычным макияжем...)
Я улыбнулся воспоминаниям, неожиданно возникшим перед глазами.
«В этот раз получится осмотреть достопримечательности?»
«Сегодня я полдня гулял в Центральном парке, мне очень понравилось».
«Днем — да. А вечером там опасно, так что лучше и близко не подходить».
«Настолько опасно?»
Вэнди помолчала, лишь несколько раз покачав головой.
«Сейчас в Америке экономический спад, распространяется наркомания, всюду развал. Это действительно проблема. Особенно наркотики. Кажется, они теперь повсюду».
«Я слышал, что среди артистов употребление наркотиков — это обычное дело».
«Это уже в прошлом. Если говорить о группах, то в 70- 80-е годы кокаин принимали все, но с начала 90-х все изменилось в сторону прямых путей».
«Прямых?»
« Жить честно и музыку слушать честную. Сейчас уже не в моде группы, чья музыка навеяна наркотиками».
«Но вот они точно принимают наркотики!» - диджей привел название известной группы.
«Так оно, но вам не кажется, что их звезда начинает быстро закатываться? Ведь раньше их принимали гораздо лучше!»
«И правда что», - диджей задумчиво кивнул, только что взглянув на ситуацию по-новому.
Вэнди продолжала:
«Сейчас и звукозаписывающие компании стали более суровыми, и конкуренция более жесткая. Так что все стремятся к честности, в самом различном смысле слова».

Извинившись, оба поднялись и ушли, а я остался сидеть у окна с видом на Центральный парк. Все тот же пейзаж был теперь объят ночной темнотой. Казалось, что тянущаяся с севера через весь парк цепочка ярких фонарей уходит прямо в небо. Лес погрузился в темноту, лишь светились огоньки небоскребов. Удивительно, что теперь, в темноте, более ярко чувствовались признаки существования людей. Вечернее солнце показало Нью-Йорк идеальным местом. Но на самом деле в нем существовали наркотики, насилие, нищета, расизм... Лицо Вэнди опечалилось при мысли о том, что американское общество направляется к состоянию, предшествующему угасанию, и трудно думать о возможности второго возрождения.
Нью-Йорк, может, ты где-то нажал неверную кнопку?

Идеал разбился о действительность.
Почему же Америка, которая создала такой прекрасный пейзаж...
Смогу ли я понять этот кризис?
В моей голове звучала фортепианная музыка Йошики "Es dur”, словно возрождая прекрасный вид Центрального парка, озаренного вечерним солнцем. Поглощенный полностью тьмой, Центральный парк словно улыбался. Наконец, музыка “Silent Jealousy” сменилась на “WEEK END”. Словно остановившееся время, теплые лучи солнца, глубокая зелень деревьев, ясный свет озера, отражающий голубое небо. Я был поражен, насколько песня “WEEK END”, звучащая над этим идеальным местом, слышалась как светлая, позитивная музыка.

Собственно, что же принесла сюда Япония?
Экономическая держава Япония, наверное, принесла счастье американскому обществу. Ведь и здесь, в Нью-Йорке, все заполнено товарами «Made in Japan”. Автомобили, видеокамеры, магнитофоны, часы, множительная техника, часы, мотоциклы и многое другое.
В конце концов, это сделало Америку богаче.

В памяти всплыли слова одного работника торговой фирмы, которого я встретил на собрании ПТА (организация, объединяющая учителей, родителей и сотрудников, которая имеется в каждой школе — прим. перев.) в младшей школе. Подавляющее число присутствующих были матери, и они требовали от директора создать такие условия обучения, чтобы дети стремились победить в учебной конкуренции, хотя речь шла о самых младших школьниках. Отцов было совсем мало, но их представитель, обобщив мнение их всех, сказал совсем другое.
«Я закончил лучший университет и поступил на работу в первоклассную фирму. Я и сейчас работаю в ней, отдавая все свое время работе. И моя жена верит, что закончить хороший университет, поступить на работу в первоклассную фирму — это путь, который ведет к счастью для наших детей. Но... Сейчас я чувствую, что потерял свой путь. Пока в стране был экономический бум, я этого не замечал. Я трудился изо всех сил, веря, что моя работа правильная, что она имеет ценность. Но действительно ли это правильный путь? Сейчас я перестал это понимать. Я один ничего не значу в рамках огромной торговой фирмы. Я не могу продвигаться вслепую вперед, опираясь на ту же самую систему ценностей. Нужно признать тот факт, что общество в целом утратило цели. Мы должны думать о будущем детей, опираясь на новые ценности, иначе они не будут счастливы».

После 9 часов вечера вечеринка закончилась. Пышный Рэйнбоу-рум. Более 200 человек журналистов и местных представителей шоу-бизнеса с довольными лицами направлялись к лифтам. Меня проводили на один этаж ниже, где мне предстояло ждать Йошики. Здесь должна была состояться фотосессия для промоушена. Когда еще представится случай сфотографировать всех пятерых участников группы в полном макияже. Чтобы сделать даже один такой кадр, нужна тщательная подготовка, так что съемка заняла бы целый день. Поэтому ни в коем случае нельзя было упускать этот шанс. Сколько времени прошло с тех пор, когда делали общую фотографию всех участников Х. Старательно отвечая требованиям оператора, приглашенного WMI, музыканты принимали разные позы. Кажется, они и сами получали удовольствие от фотосессии. Пятеро, окруженные американскими сотрудниками, выполняли свою первую работу после пресс-конференции. Из окна совсем рядом виднелся Эмпайр стейтс билдинг, красиво освещенный вечерними огнями. Это место - вершина мира, и это ощущение разливалось даже в ночном небе.

Фотосессия закончилась уже после 11 вечера. Освободившись, Йошики увидел меня и протянул правую руку. Мы не виделись с январских концертов в Токио Доме. Рука Йошики, протянутая для рукопожатия, была холодной.
«Я очень волновался. Решил говорить по-английски, а пришлось говорить вдвое больше».
Йошики улыбнулся немного смущенно.
Немного другая, чем на сцене, улыбка.
Подлинный Йошики, немного наклонив голову,
«еще далеко от совершенства...»
словно разговаривая сам с собой.. и эта смущенная улыбка на его лице.
Наверное, это выражение лица Йошики нравится мне больше всего.

В сопровождении одетого в форму охранника мы спускаемся в лифте. Выйдя из вращающихся дверей главного входа, волей неволей видишь флаги всех стран, которые развеваются на площади Рокфеллер-центра. Летом здесь работают летние кафе, зимой заливают каток, чтобы порадовать нью-йоркских детей. Окруженная зданием RCA, здесь стоит огромная золотая статуя Прометея. Зимой за этой статуей наряжают рождественскую елку. Эти достопримечательности Нью-Йорка часто показывают и по японскому телевидению. И со всех четырех сторон этой площади, словно окружая ее, установлены флаги разных стран. Всего 160 флагов. Конечно, как только выходишь из здания RCA, сразу видишь звездно-полосатый флаг. Этот флаг больше других и установлен выше, как бы в знак того, что Америка является лидером современного мира. Словно Нью-Йорк — это столица мира, а Рокфеллер-центр - ее сосредоточие. Японский флаг находился несколько левее и словно спокойно отдыхал, исполнив свои обязанности.
Глубокой ночью здесь не было ни души, и Рокфеллер-центр был объят тишиной.
Йошики, прежде чем сесть в поданный лимузин, бросил взгляд на флаги, а затем, обернувшись, посмотрел на здание, из которого только вышел. Если не запрокинуть голову, не увидишь 65 этаж, на котором он сыграл сегодня главную роль. Длинные волосы Йошики коснулись каменных плит.
«Какое классное место!» - сказал он, словно говоря о чем-то другом. Здание RCA имело внушительный вид в стиле арт-деко. Солидные внешние стены, казалось, высеченные из камня, усиливали ощущение значительности.
Рокфеллер-центр расположен от Пятой до Шестой авеню между 48 и 52-й улицами. Он состоит из 19 грандиозных зданий, 14 из них в стиле арт-деко, построенных в 30-годы, когда Америку поразил неслыханный кризис. Возможно, целью строительства было и создать рабочие места для безработных. Проекты этих зданий, которые были разработаны в благополучные времена перед кризисом, были воплощены в жизнь в соответствии с планом. Даже в охваченной кризисом Америке нашлась внутренняя энергия, чтобы породить такие огромные башни. Преодолев кризис, Америка уверенно двинулась вперед, став сильнее. И Рокфеллер-центр является одним из символов этого. И сейчас его посещают в день свыше 250 тысяч человек.

«Похоже на то время, когда я впервые приехал в Токио...» - тихо сказал Йошики, вздохнув. Окончив школу, он один переехал жить в Токио, полный решимости стать рок-музыкантом, забросив классическую музыку.
Нью-Йорк разбудил в нем эти воспоминания.
«Наверное, это будет сложнее...»
Он еще раз повторил это, стоя в самом центре мира, в городе, не знающем сна.
Я впервые увидел Йошики, стоящим на углу улицы в концертном костюме. Здесь не было ни одного фаната. Лишь звезды на небе и флаги всех стран мира могли видеть Йошики.
В концертном костюме, но без всякой позы, он сам отвечал на свой вопрос. Я смотрел на него и думал.
(Сейчас все только начинается).
Пресс-конференция была великолепна. Однако это яркое событие было не более, чем иллюзия. Это всего лишь видимость, а настоящая борьба начинается только сейчас.

Мы вместе сели в лимузин, который плавно тронулся с места.
Йошики тихо сказал, словно самому себе:
«Я хотел делать большие дела, потому что хотел испытать давление на себя». Наконец, освободившись, он вспоминал пресс-конференцию. Блестя глазами, он вдруг произнес: «Иностранцев было много!»
Да, все верно, примерно 70 процентов.
«Это хорошо. А я думал, что же делать, если будут одни японцы!»
Можно с уверенностью сказать, что до Йошики не было ни одного японского артиста, который бы собрал иностранных журналистов и провел пресс-конференцию с заявлением о дебюте в таком месте, как Рокфеллер-центр.
«Я второй раз приезжаю в Нью-Йорк, и второй раз совершаются такие дела»,- Йошики усмехнулся.
«Я начал думать о мировом дебюте сразу после концертов в Токио Доме. Наши продажи в Японии достигли 2 миллионов, и эту энергию мне хотелось направить по всему миру. Ведь мы смогли продать в Японии более миллиона дисков, не идя на компромиссы, и мне хотелось бросить вызов всему миру. Но в какой форме состоится дебют? Во время переговоров было много всякого, пока все не определилось до конца, было много волнений. Полгода мы не могли приблизиться к решению, было время, когда я чуть было не сдался, усомнившись, действительно ли мы сможем выйти на мировую арену. Но удивительно, что в конце концов все получилось так, как я и хотел».
Лимузин ехал по улицам Нью-Йорка, «никогда не спящего города». Силуэты молодежи в модной одежде виднелись в свете неоновых огней рекламы.
«Нью-Йорк дает сильный стимул. Если здесь ничего не получится, придется возвращаться в Японию, обрезав волосы и сменив имя», - тихо проговорил Йошики, глядя искренне, словно ребенок. Я смотрел на Йошики, в какой-то момент с трудом понимая смысл его слов.
«Я не хочу думать о том, что если в Америке ничего не получится, то можно запросто вернуться и продолжать выступать в Японии,» - добавил музыкант, глядя мне прямо в глаза.
Я хочу обязательно потрясти мир — именно в этом была новая решимость Йошики.