Коисикава Коракуэн. Вне преград.

[dianar]

Это третий рассказ из цикла рассказов про сады . А воторой пока пишется Так получилось.
Третий рассказ в каком-то смысле является продолжением первого.

Честно говоря, я очень сомневалась, стоит ли помещать этот рассказ. Но думаю, что может быть, найдутся читатели, которым это будет интересно.
И как всегда, фотографии в конце.

Коисикава Коракуэн. Вне преград.

Коисикава Коракуэн. Вне преград.

28 декабря.

Коисикава Коракуэн — мой самый любимый сад, прекрасный даже в скудных лучах зимнего солнца. Когда грустно и когда радостно, когда палит летний зной или падает мокрый снег, когда смутно на душе и перестаешь понимать себя, в любую пору я прихожу сюда и нахожу утешение и покой.
Конец декабря, и короткий день уже клонится к концу. Солнце, с утра еще теплыми лучами согревавшее природу, устало прячется в облака, и лишь последние лучи касаются цветущей зимней сакуры. Нежное чудо, которое восхитило меня в самую первую встречу с Коракуэном. Вот и сейчас смотрю и не могу налюбоваться.
Но сад зовет, и я совсем было собралась пройти по знакомой тропинке в красному мостику, но останавливаюсь. Вдруг отчетливо вспомнилась прошлая прогулка в парке и встреча с человеком, который мог бы стать моей судьбой. И внезапно мне так сильно захотелось увидеть его снова, разделить с ним радость встречи с моим любимым Коракуэном! Повинуясь порыву, я присела на ближайшую скамейку и, недолго думая, написала ему е-мейл. Вы думаете, судьбе нельзя написать е-мейл? Наверное, и правда, обычное сообщение не пройдет, но я ведь и не стала писать обычное послание, на вроде того, что приходи через час к большому дереву в центре парка. На такое нахальство я, пожалуй, и не осмелилась бы. Я написала по-другому, но все равно не слишком надеялась на ответ. Конечно, Коракуэн расположен в центре города, и вообще это достаточно известное место, но все же конец декабря традиционно является самым напряженным временем для большинства людей и их судеб. Что ж, будь что будет — я мысленно улыбнулась и направилась вглубь сада.

Красные клены почти полностью облетели, и лишь изящные тонкие ветви склонялись к зеркальной глади пруда. Зимняя природа не богата сочными красками, но акварельные, как бы размытые тона придают пейзажу особое очарование. Красный мостик, единственное по-настоящему яркое пятно, сразу притягивает взгляд.

Медленно иду по дорожке, любуясь прихотливыми линиями ветвей, следя за нескончаемой игрой света и тени, ловя случайные отблески солнечных лучей.
Как и всегда бывает в этом месте, меня охватывает удивительное спокойствие, словно я сама становлюсь частью природы, неотъемлемой и единой со всеми другими ее частями.

Солнце то появляется, то прячется за облаками, и отражения с каждым шагом меняют свою форму, словно живут своей неведомой жизнью. Бледная луна, уже стоящая высоко на небосводе, как будто ныряет в воду пруда и плавает там золотым отблеском вместе с опавшими желтыми листьями.

Медленно иду в сторону сливовой рощи. До меня доносится чудесный аромат — это уже расцвел робай. Погода холодная, кажется, что желтые цветочки зябнут, но несмотря ни на что посылают миру прекрасный, нежный запах. А вот и байрин — сливовая роща. Приглядываюсь и замечаю, что почки уже набухли, и совсем скоро, в январе, сливовые деревья покроются прелестными цветами. Цветущая слива — это одно из чудес природы.
А сейчас роща словно замерла, храня свою тайну. Ветви деревьев, причудливо изгибаясь, тянутся к солнцу, распространяя вокруг себя особую ауру. Сливовое колдовство здесь, оно никуда не исчезло и только ждет своего часа, чтобы раскрыться в полную силу.

Именно здесь мы и встретились снова.
Я не слышала шагов, он просто подошел сзади и встал совсем близко.
- Все же успел,- сказал он. Я не вижу его лицо, но я знаю, что он улыбается.
Я откинулась назад так, что могла чувствовать спиной тепло его тела и положила голову ему на плечо, глядя в небо. Четкая графика ветвей на лазурном фоне — словно узоры судьбы.
Я могла бы стоять так вечно.
- Надо идти вперед, - сказал он спустя несколько долгих, как удары сердца, мгновений.
И мы пошли вперед, к пруду.

- Надо двигаться вперед, - повторил он. - Не стоит останавливаться, пытаясь сдержать изменения.
Слова прозвучали неожиданно, но на самом деле это был ответ на тот вопрос,что мучил меня последние дни.
- Я знаю. Я просто боюсь. Боюсь потерять то, что дорого моему сердцу. Слишком боюсь.

Мы шли вдоль пруда, и мне казалось, что мир опять изменился. Предзакатное небо наполняло собой спокойную воду, и в ней отражались темные силуэты деревьев. Казалось, время замерло — или мне просто очень хотелось, чтобы оно хотя бы ненадолго перестало отсчитывать секунды.


Я собралась с духом и высказала то, что не давало покоя последние дни — или все годы сознательной жизни.
- Я все понимаю, но понимаю умом, а не сердцем. Я так боюсь, что больше никогда не увижу тебя, что расстояние станет непреодолимой преградой между нами.
В этот момент мне ужасно захотелось зажмуриться и изо всех сил вцепиться в его рукав и никогда, никогда не отпускать. Наверное, лет десять тому назад я так бы и поступила. Но теперь я отчетливо понимала, что так нельзя. Потому что это неправильно. И к тому же бесполезно. Усилием воли я сдержала свой порыв, хотя глаза все-таки на минуту закрыла.
Я и правда, все-все понимаю, но глупое человеческое сердце почему-то болит и не хочет смириться с очевидным.

Он улыбнулся - понимающе и печально.
- Пока ты боишься расстояния, оно всегда будет лежать между нами. Пока боишься потерять — не сможешь найти снова.
Я слушала слова — слушала медленно, наслаждаясь звучанием, интонацией, и лишь потом пыталась раскусить их смысл. Это было нелегко, но молчание, повисшее между нами, не давило, оно словно дарило опору и мягкую поддержку. Можно было думать — и не опасаться, что не успеешь. Все время было нашим — пока не настанет вечер.

Солнце едва проглядывало из-за деревьев, и тени начали сгущаться вблизи воды. Нереальная реальность. Мир, в котором возможно все, но невозможно притворяться. Высшая форма существования— или просто высшая из доступных мне?
Сад жил своей жизнью, полный теней, звуков и движения. Отражения правили бал, изменяя привычный взгляд на окружающий мир. Сосна в зимнем уборе смотрит в идеальное зеркало — и кажется, что огромная сеть тянет из неба мохнатую ветку. Вверх или вниз? Я смотрю на отражения и, кажется, теряю чувство реальности.

- Я не смогу помочь,- говорит он, и мне слышится в голосе усталость, - каждый учится сам...
- Учится чему?
- Не зависеть от расстояния, от времени, от внешних событий и обстоятельств. Каждый находит свой ключ. Все, что я могу — это верить в тебя,- он ненадолго замолчал и потом его лицо осветила та самая чудесная улыбка, которую я так люблю.- Я могу верить в тебя бесконечно.

Самое важное было сказано. Мы медленно шли к выходу и молча смотрели, как в окнах небоскребов зажигаются огни. Стало совсем холодно, и руки озябли, но мне не хотелось уходить. Как всегда, я отдала бы все, чтобы остановить мгновение. Но стоит ли? Надо двигаться вперед. Разжать стиснутые пальцы — и отпустить. Любовь должна быть свободной. Наверное, это один из самых сложных уроков в моей жизни.

Короткое прощание, и я так стараюсь быть сильной, когда поворачиваюсь спиной к парку и иду - уже одна - к метро.

Так быстро пролетело время, и вот опять расставание. И я опять не успела сказать самое важное, даже не успела наглядеться на него. Вспомнила его длинные изящные пальцы. И почему у меня не хватило ума перецеловать их?
Но сожалеть уже поздно. Вдоль улицы зажглись фонари, и парк за моей спиной погрузился в густой сумрак.
Стараюсь сдержать ненужные слезы, думая о будущем, стараясь отпустить — и запомнить каждый момент сегодняшней встречи. И кажется, что у меня немного получается. Словно нежная мелодия начинает звучать в голове, и мне удается подобрать верную тональность. Сначала несмело, потом все увереннее музыка заполняет все мое существо. Тяжелый груз страха и сожалений тает как по волшебству. Все будет хорошо, у меня обязательно все получится. Теперь я уврена в этом, ведь не может быть иначе, и я непременно справлюсь. Потому что в голове все звучат его слова: «Я могу верить в тебя бесконечно».