Пата о втором сольном альбоме.
Редактура: Харука Хьюга
Интервью Паты для журнала Fool'sMate за июль 1995 годаИнтервьюер: У Вас такой плотный график, но Вы ещё и работали над записью сольного альбома. Как проходила работа над записью?
Пата: Примерно 8 января я вернулся в Америку. До этого я был очень занят, так что в январе мне просто ничего не хотелось делать (смех). Но в конце концов я победил это чувство. Поскольку я понимал, что пора приниматься за работу, то попробовал что-то делать дома, не спеша, ведь время ещё было. То есть это было ближе к отдыху. А когда наступил февраль, я начал работать в студии, но тоже в спокойном темпе. Ну а с конца февраля уже начал поторапливаться. Нужно было попасть в график других музыкантов, и 27 февраля начались совместные репетиции. На одном дыхании мы сделали аранжировки и приступили к записи.
И: Наверное, уже в январе Вы думали о том, каких музыкантов пригласить для записи?
П: Да, а официально кандидатуры музыкантов были утверждены в феврале. Выбор был простым. На басу — Чак Райт, мне доводилось встречаться с ним раньше, вокалист Джеймс Крисчен его очень рекомендовал. На ударных — Кен Мэри. Я слышал, как он играет, и мне понравилось. Поскольку все трое играли в одной группе, то звучание получилось согласованным.
читать дальше
И: То есть на этот раз в записи участвовали только эти трое и клавишник Дайске Хината?
П: Ещё перкуссионист. Так что всего пять человек. Не так, как в прошлый раз, когда играли разные музыканты. Так понятнее.
И: Вы уже тогда представляли себе, какой получится альбом? Наверное, Вы проанализировали первый альбом, и у Вас возникли новые идеи. Каким Вы видели свой второй альбом?
П: Я думал сделать что-то из двух: или добавить пение и сделать более яркий альбом, или же сделать его более спокойным, хотя и с вокалом. После первого альбома я понял, что надо ещё более тщательно играть каждую композицию. Ну а какая получится музыка — это заранее не скажешь.
И: То есть когда Вы работали над альбомом, то не выбирали путь сознательно — положились на естественный ход вещей?
П: Да. Я не настолько большой мастер, чтобы воплотить в жизнь именно то, что задумал. Просто соединил все появившиеся идеи, и вот что получилось. Сочинял песни, двигаясь вперёд по настроению.
И: Вы сочиняли песни в одиночку или устраивали сессии вместе с музыкантами?
П: Нет, в основном всё сочинял я один. Есть песни, идеи которых придумали мы вдвоем с Дайске, есть те, в основе которых лежат его идеи. Так что музыку писал или я один, или вдвоём с Дайске. А вот когда начались общие репетиции, то вместе с музыкантами мы сделали аранжировки. Песен, которые бы родились во время джем-сессии, практически нет.
И: В этот раз композиции получились более мелодичными.
П: Раз Вы так говорите, наверное, так и есть.
И: А вообще процесс сочинения музыки изменился по сравнению с прошлым альбомом?
П: В основе своей не изменился. Я сочиняю что-то, показываю Дайске, потом снова сочиняю. Ну и мелодии возникали тоже в процессе. За исключением SIDE B. Эту композицию мы записали в прошлом году. В ней вначале родилась мелодия, потом Дайске подобрал к ней аккорды, после этого уже я сыграл на гитаре. Но чаще всего я начинаю сочинять с импровизации.
И: Однако работа над записью потребовала времени. Встретились ли в этот раз какие-то трудности и проблемы?
П: Да, какую композицию ни возьми, на полпути вставал вопрос, что делать дальше. То есть идея родилась, а вот как действовать дальше, как её развивать, было непонятно. Обычно я не работаю над одной песней с начала и до конца, сперва беру одну песню, потом переключаюсь на другую. Но на это, конечно, уходит время. Однако каких-то особых проблем, пожалуй, не было. Например, возьму какую-то начатую песню, продолжу её, просто играя на гитаре, потом смотрю — уже получилась мелодия.
И: Каков баланс между инструментальными треками и треками с вокалом?
П: В этот раз у меня в альбоме 9 треков — 5 из них с вокалом. Если была бы ещё одна с вокалом, баланс был бы лучше. На самом деле у меня была ещё одна песня типа блюза. Но поскольку в альбом уже вошёл один блюз, то две похожие песни брать не стоило.
И: Мелодии для вокала Вы сочиняли вместе с Джеймсом или полностью доверили это ему?
П: Скорее мы обсуждали это не с Джеймсом, а с тем, кто писал тексты песен. Тот человек писал текст, присылал мне, я смотрел, как он ложится на музыку, и указывал, какое место, например, не подходит к мелодии.
И: То есть тексты писал не Джеймс?
П: Нет, это был тот же человек, что писал тексты к песням предыдущего альбома. Я думал, поручить писать Джеймсу или другому человеку, и решил, что лучше, если Джеймс займётся аранжировкой вокала.
И: Перед началом записи Вы планировали собраться с музыкантами в студии, чтобы сыграться. И хотя все песни в этот раз исполнял один состав, вы всё равно это сделали?
П: На это было три дня. Нам надо было выучить музыку, уточнить аранжировку для баса и ударных. Но Джеймса тогда не было. Обещал прилететь из Нью-йорка, но заболел. Однако благодаря этим трехдневным репетициям мы очень быстро записали ритм-секцию, иначе работа над записью могла затянуться.
И: В ходе репетиций песни претерпели какие-то изменения?
П: Нет, в основном не изменились. Разве что стали длиннее, потому что добавились отличные филлеры в партии ударных. Всё-таки динамику песни лучше смотреть с группой, нежели одному. Ритмический рисунок я доверил сделать Чаку и Кену.
И: Эти репетиции послужили стимулом и для гитарных партий?
П: Да. Конечно, играть всем вместе — это совсем не то же самое, что играть на гитаре, слушая запись. Когда играешь в группе, сразу понимаешь настроение, видишь все детали аранжировки. Сразу видно, где получается классно, а где чего-то не хватает. А после того мы уже приступили непосредственно к записи.
И: Вы проводили обсуждения с Чаком и Кеном по поводу записи?
П: Я просто передал демо-запись. Кен очень быстро запоминает музыку. А Чаку я записал простые ноты, и мы обсуждали их.
И: Когда слушаешь альбом, создаётся полное впечатление, что все песни, кроме медленных, родились во время джем-сессий.
П: Да, а на самом деле в основном вся совместная игра начиналась уже с готовой демо-записи.
И: В прошлом альбоме, возможно, под влиянием игры участвующих в записи музыкантов были яркие, профессиональные номера, этот же альбом записан полностью в стиле рок-группы.
П: Да, в этот раз ощущается игра группы.
И: Вы сняли также и клип Raised On Rock, в котором неожиданно появляется блюзовое развитие. Наверное, это получилось именно благодаря вашей сыгранности как группы.
П: Да. Второй инструментальный трек тоже напоминает блюз, разве нет? Хотя я изначально и не думал, что это будет блюз. Но именно во время наших репетиций эта сторона проявилась и усилилась. Я подумал, что раз получилось так классно, пусть так и будет. Так что во время репетиции также возникали идеи, и это тоже в стиле группы. То же самое было и во время самой записи.
И: То есть?
П: Когда Кен записывал ударные, мы с Чаком тоже играли, была такая же атмосфера, какая сложилась у нас на репетициях. А ещё были песни, где у нас не было определённой концовки или определённой длины соло для гитары, тут мы просто заканчивали по сигналу. А ещё 8 трек блюз, демоверсию которого я записал в прошлом году, но детали там не были проработаны. И вот за день перед записью мы с Кеном и Чаком остались в студии и попробовали сыграть её вместе. Оказалось, что всё хорошо, и мы решили её так и записывать. Правда, окончание было не определено, так что закончили по настроению.
И: Этот эндинг...
П: Это была фраза из песни Deep Purple «Smoke on the Water». Когда мы играли на репетициях, то все песни заканчивали именно этой фразой (смех). Те песни в альбоме, которые заканчиваются затуханием мелодии, на репетиции мы все их заканчивали фразой из «Smoke on the Water». И во время записи тоже. Так что даже тут мы играли в гармонии.
И: На концерте это вызовет сложности.
П: Ну, когда точной концовки нет, то всё обычно сводится к Deep Purple (смех). Правда, на первой репетиции Чак и Кен, чтобы сыграться, играли Immigrant Song группы Led Zeppelin (смех).
И: В прошлый раз было больше приглашённых музыкантов, так что волнение было сильнее. Сейчас Вы пригласили музыкантов, близких Вам по возрасту и по увлечениям.
П: Да, мы хорошо понимали друг друга.
И: И на гитаре Вы стали играть больше.
П: В первом альбоме я впервые придумывал соло на гитаре. Так что получилось довольно коротко. Теперь у меня уже есть опыт, я работал гораздо более спокойно. Что касается аппаратуры, то в прошлый раз я играл на гитаре джаз-мастер, использовал странные эффекторы, а в этот раз я взял свою привычную аппаратуру.
И: Звук звучит как живой.
П: Да. Мне понравился альбом группы Soundgarden, хотя это несколько иное, но звук тоже как живой, особенно ударные.
И: Да, кстати, некоторые хард-рок гитаристы выпустили свои альбомы.
П: Джефф Бек мне тоже очень нравится, но мне хотелось сделать немного по-другому. Наверное, в этом альбоме это более понятно. То, что мне нравится, получается словно само собой. Просто импровизирую на гитаре.
И: Есть какие-то вещи, которые Вы стремились сделать сознательно? Что-то новое? Какие-то вызовы?
П: Думаю, что нет. Вот, пожалуй, You're My Everything получилась немного странной. Вначале она была более красивой, а потом на фоне спокойной мелодии появились громкие звуки, но мне кажется, звучит интересно.
И: А World Gone Insane могла звучать торжественно, но получилось полностью в стиле хард-рок.
П: Возможно, она могла бы быть более современной, но мне хотелось сделать её более грубой и тяжёлой, что-то в стиле Led Zeppelin. К тому же мне нравится такое звучание группы. В этом для меня интерес и удовольствие.
И: Вы уже выбрали название для альбома?
П: Можно было бы назвать Pata II. Но решил всё-таки дать название — Raised on Rock. То есть это альбом, созданный младшим братом, который любит рок (Намёк на песню Элвиса Пресли, что вышла в 1973 году под таким же названием. — Прим. пер.). Теперь, когда альбом закончен, я и сам думаю, что как ни странно, но получилось хорошо. Так что надеюсь, что старшие братья порадуются!