Сразу отвечаю на вопрос: А что это вообще?
Это мой фик по любимой группе X Japan.
Мои читатели в курсе, что я проводила фест, посвященный дню рождения Йошики. Но сама я решила не писать фик, потому что не было в голове ни малейшей идеи. Но времени было дано достаточно. А я как раз изучала видеоматериалы о ранних этапах творчества группы. И тут я увидела этот клип - и он необычайно зацепил меня. У кого есть, посмотрите Visual Shoxx 3. Именно черно-белый клип. Он совершенно не иксовский. И он просто запал мне в душу. Я увидела, что авторы песни - Тоши и Тайджи. Удивительно, как такие разные люди могли что-то делать вместе. И я представила себе, как это могло бы быть.
А когда начался фест, я повесила свой фик вне конкурса, потому что мне очень хотелось услышать отзывы, тем более анонимные. Потом некоторые товарищи убедили меня, что можно и в конкурс включить. Вот и ответ на вопрос, почему тут нет Йошики. Во всяком случае, в центре внимания.
Я поняла, что не могу писать по заданиям, даже если они совсем либеральные. Я просто иногда вижу картину и не могу не писать - а соответствует ли это условиям - дело второе. Спасибо Диане* за первую фразу!
Многие мои друзья высказали свое мнение о фике, а кто нет - прошу!
Моя цель - научиться писать лучше, насколько это возможно.
Voiceless Screaming.
читать дальшеИ этот день пропал зря, прошел так же бездарно, как и вся неделя. В голове крутились обрывки фраз из последнего разговора в студии. Йошики, наш лидер-сан, радостно и вдохновенно сообщил, что мы, наконец, можем устроить себе каникулы после утомительного тура и поехать куда-нибудь в другие страны.
– В Америку! – заорали все мы дружно.
Йошики лишь улыбнулся, видимо, он ожидал такую реакцию.
– Отлично, билеты в Нью-Йорк уже заказаны. Вылет – через неделю. А я завтра отправляюсь в Лондон, потом в Париж, встретимся в Нью-Йорке где-то к середине июля!
Сердце мое неожиданно упало. А как же я? – чуть было не вырвался испуганный вопрос, но я успел поправиться.
– А как же репетиции?
– Ничего страшного, месяц отдыха мы можем себе позволить.
Все оживленно загудели. Я усилием воли выдавил из себя подобие улыбки.
«Это просто три недели без тебя. Это просто 21 день – без тебя», – мысленно повторял я, словно мантру.
Я не мог вспомнить, чтобы мы расставались так надолго.
Йошики я знал с самого детства. И сколько я его помнил, он всегда был полон энтузиазма и разнообразных, порой совершенно фантастических, идей. Не в силах сопротивляться его увлеченности, я то и дело обнаруживал себя втянутым в какую-нибудь авантюру. Как ни странно, чаще всего большинство из этих предприятиq заканчивалось куда успешнее, чем можно было бы предположить. Тогда я очень гордился своим необыкновенным другом и горячо радовался собственной причастности к его успехам. По сути, самые яркие события в моей жизни были связаны с Йошики, и я даже научился честно признавать это хотя бы перед самим собой.
На самом деле эта свободная неделя была весьма кстати. Сколько дел накопилось к этому времени! Нужно было оформить некоторые документы, заняться своим здоровьем, съездить наконец к родителям, да и встретиться с друзьями, которых я не видел уже лет сто. Вместо этого я все время проводил дома, тупо уставившись в пространство. Начался сезон летних дождей, он принес влажность и духоту. До чего же было тоскливо и пусто – и бесконечные потоки воды не приносили моей душе ни покоя, ни облегчения. Я лишь следил за каплями дождя, скользящими по стеклу, такими же одинокими и потерянными, как я сам. Я нашел красочные фотографии европейских столиц, подолгу разглядывал старинные соборы и дворцы, пытался представить на их фоне родную стройную фигуру в черном. Воображение рисовало полутемные арки и коридоры, мне казалось, что Йошики уходит все дальше, и я теряю его в бесконечном запутанном лабиринте. Слишком больно – и я убрал все фотографии прочь. Вместо этого завел маленький календарик, который всегда носил с собой и вычеркивал в нем те дни, которые смог прожить в одиночестве. Сегодня уже четыре – или, точнее сказать, всего четыре.
Конечно, можно было позвонить – только ради того, чтобы услышать родной голос.
-Ты как?
- Все хорошо!
-И у меня все хорошо!
А что еще сказать человеку, который где-то за тысячи миль, почти на другом конце света? Всего несколько обычных фраз, не способных выразить и половины истинных чувств! Но я все равно звонил.
Наконец в начале июля мы отправились в Нью-Йорк. Длительный перелет – и вот мы впервые в Америке, о которой столько слышали с детства. Это был совершенно иной мир – красочный, завораживающий и незнакомый. Днем мы вместе бродили по городу, жадно впитывая новые впечатления, а вечера проводили каждый по-своему. Хиде плохо перенес смену часовых поясов, поэтому днем ходил сонный и вялый, зато вечером резко оживлялся и отправлялся куда-нибудь в бар. Пата обычно составлял ему компанию. Тайджи оставался в номере и часами сидел, наигрывая какие-то мелодии на акустической гитаре.
Вообще, Тайджи был странный – то резкий и своевольный, то задумчивый и тихий. Вот и в тот вечер он перебирал струны, а взгляд был направлен, кажется, куда-то в неведомую даль. Я подошел поближе и прислушался к незнакомой мелодии, нежной и грустной, которая так подходила к моему настроению.
Он поглядел на меня и усмехнулся:
– Что, скучаешь без нашей принцессы?
Я вспыхнул и отвернулся. Черт, неужели так заметно? Надо перевести разговор на другую тему.
– Что ты играешь?
– Да так, пришло в голову, ничего особенного. Нравится?
– Очень, – честно признался я.
Снова усмешка.
– Тогда напиши слова – будет песня.
– Я?
– А кто же еще? Писать тексты песен – обязанность вокалиста, разве нет?
Я закусил губу. Больно и неожиданно ударить в уязвимое место – в этом весь Тайджи. А я надеялся на нормальный дружеский разговор, идеалист несчастный! Дело в том, что, обычно слова к песням сочиняет вокалист группы, а музыку – остальные участники. Но у нас все было по-другому. Большинство песен писал Йошики, и слова к ним были тоже его авторства. Хиде тоже всегда сам сочинял и текст, и музыку. Мне же Йошики даже ни разу не предложил придумать слова к его мелодиям. Да, я, скорее всего, отказался бы, но все же мне было обидно.
– Ты же знаешь, что я не умею! – сердито ответил я нашему басисту. Тот пожал плечами и отвернулся, видимо, считая разговор оконченным. Нет нужды говорить, что мое настроение упало гораздо ниже нулевой отметки!
Однако предложение Тайджи, сделанное, кажется, чтоб позлить меня, запало мне в душу. Действительно, как я могу сочинить лирику? О чем вообще пишут песни? Чаще всего – о любви. Я попробовал придумать начало и почувствовал, что все слова кажутся какими-то шаблонными, словно стершимися от постоянного употребления. Неужели я снова буду повторять то, что до меня произносили столько раз! Нет, это бессмысленно, у меня не получится ничего стоящего.
Целый день я пытался что-то придумать, но тщетно. И вдруг во время прогулки по городу мой взгляд упал на афишу недалеко от нашего отеля. “Masquerade of love”. Это название мне понравилось, и я несколько раз мысленно попробовал произнести его. «А почему бы не написать слова на английском языке», – впервые пришло мне в голову.
Дело в том, что английским я занимался регулярно, так как на нем была написана часть наших песен. И теперь в Штатах я с удивлением осознал, что понимаю очень многое, хотя мое произношение и оставляет желать лучшего.
Так почему бы и нет? Я стал подбирать фразы, почему-то на чужом языке это было легче, слова не казались больше затертыми штампами. Я постарался вспомнить мелодию Тайджи и за день набросал черновик будущей песни. Вечером я застал Тайджи на том же месте, привычно перебирающим струны гитары. Казалось, он был весь погружен в свои мысли и даже не замечал моего присутствия.
Я не выдержал и протянул ему заготовленный листок с текстом.
– Вот, посмотри.
– Что это? Текст? На английском? – его брови удивленно поползли вверх. Чувство неописуемого торжества прямо-таки раздувало мою грудь.
– Нет, не годится, – он вернул мне бумагу.- Ни ритма, ни размера. Совсем не подходит, ты хоть послушай сам.
Несмотря на неожиданно острое разочарование, которое вызвали его слова, я внимательно прослушал всю песню и попытался напеть мелодию. Конечно, Тайджи был прав, я просто плохо запомнил музыку, я ведь и не собирался тогда ничего писать.
Ну ничего, теперь я смогу все поправить, отступить теперь, когда я решил взяться за дело, было бы глупо и стыдно.
Весь вечер я работал над текстом, зарывшись в словарь, да и днем мысли мои были заняты поиском нужных слов. Наконец, на следующий вечер я вручил басисту новый вариант, втайне ожидая одобрения. Однако действительность была совсем не радостной.
– И ты думаешь, это текст песни? Слова совсем не сочетаются, не подходят друг другу. Знаешь, что Йошики скажет про такое творчество?
–Почему это не сочетаются? Ты что, так хорошо знаешь английский? – попытался я отразить его критику.
– Я просто слышу, что звучит неправильно. Не стоит позориться перед лидер-саном, лучше переделать, – ответил он со своей обычной ухмылкой.
Я обиделся, но последний аргумент подействовал безотказно. Я снова отправился переделывать лирику, и как выяснилось позже, не последний раз. Тайджи оказался беспощадным критиком. А на все мои попытки доказать свою правоту лишь пожимал плечами, дескать, поступай, как знаешь. Я ужасно злился на него, а потом из чистого упрямства снова и снова правил текст, стремясь во что бы то ни стало добиться его одобрения.
Теперь у меня практически не оставалось времени для тоски и уныния, и я с удивлением понял, что время до зачеркивания очередного дня в календаре проходит удивительно быстро.
Может быть, потому что впервые я не ждал, что кто-то изменит мою жизнь, а сам начал действовать.
В последний вечер накануне приезда Йошики мы показали остальным членам группы окончательный вариант песни, которую мы назвали Voiceless Screaming. Это вызвало радостное удивление. Тайджи удовлетворенно кивнул и слегка улыбнулся. Его безмолвное признание удивительным образом согрело и окрылило меня. «Теперь все будет хорошо», - думал я, вычеркивая последнюю дату.
И действительно, все было хорошо. Йошики одобрил наше совместное творчество, и позже песня вошла в альбом, на нее сняли клип. И только потом, во время концерта, когда мы исполняли ее на сцене, я вдруг понял, что Тайджи нарочно подкинул мне идею с лирикой, нарочно злил и критиковал меня, добиваясь наилучшего результата, потому что видел мой тоскливый взгляд и понимал, как я скучал без Йошики. А еще позже я понял, что и Тайджи тогда скучал тоже.
-
-
07.12.2006 в 16:12продуманно и целостно. всё разложено по полочкам, прямо в тексте даются объяснения тому или иному поступку или фразе (например, откуда Тоши знает английский или почему он, как вокалист, обычно не писал лирику). всё это делает фик понятным не только знатокам иксов, но и обычному читателю.
Как по мне, в объяснениях:
1. Дело в том, что, обычно слова к песням сочиняет вокалист группы, а музыку – остальные участники.
2. Дело в том, что английским я занимался регулярно, так как на нем была написана часть наших песен.
- можно было бы избежать повторяющейся вводной вставки. (текст не теряет смысл даже без неё)
всё-таки прослеживается некая текстовая монотонность, не смотря и на озарение главного героя в конце фика, что, можно сказать, является неожиданным "поворотом" всего сюжета. но, наверное, многие хорошие авторы в начале своего творчества выбирают именно незатейливое или малодинамичное повествование. ведь, в конце-концов, всё гениальное просто
-
-
07.12.2006 в 16:37Спасибо за отзыв!
Повторы - это моя болезнь, я с ними борюсь, но надо еще усилить бдительность.
Монотонность - это тоже есть, но я пока не придумала, что тут можно сделать.
-
-
07.12.2006 в 17:07я пока не придумала, что тут можно сделать. - писать больше
-
-
07.12.2006 в 17:14-
-
30.09.2010 в 16:37-
-
30.09.2010 в 16:47Да, тогда ведь я не знала ничего, и лишь недавно смогла прочитать у Тайлди настоящую историю создания песни.
-
-
23.03.2015 в 18:30Диана, Вы удивительно чувствуете... Без лишней лести - это действительно так. Очень глубоко. Я просто не представляю, если Вы так много пропускаете через себя, то как часто Ваша душа болит за кого бы то ни было? Это очень самоотверженно.
Спасибо. Я рада, что начала Вас читать.
-
-
23.03.2015 в 19:43Большое-большое спасибо за такие слова!